Память о навсегда ушедшем лете

В многочисленных произведениях о перемещениях во времени люди оказываются в своем детстве и встречают там тех, кого когда-то любили. И тех, кто любил их. Молодые и полные сил родители, крепкие бабушки и дедушки, друзья-ровесники, первая любовь — да вы и сами наверняка читали что-то подобное.

Я несколько раз обдумывал подобный сюжет, но каждый раз упирался в архиважное лично для меня противоречие. Да, любимые люди из детства — это замечательно. Но что делать с теми, кто появился уже в зрелые годы? Дети, жены, друзья — с ними-то как? Писатели обычно выкручиваются, что в прошлое попадает немощный старик, родные которого или перемерли, или растерялись. Но это напоминает арию белого рояля в кустах, и сильно снижает доверие к сюжету.

На днях я прокатился на вполне реальной машине времени. И не могу сказать, что мне сильно понравилось.

Каждое лето с раннего детства и до восемнадцати я проводил на Кумысной поляне. Там у деда с бабушкой была дача, куда меня с удовольствием и сдавали в июне или даже в конце мая. Лет в семь мне купили огромный велосипед пензенского производства, на котором первые годы ездил стоя (потому что не доставал до сиденья). И лето стало совсем идеальным.

В небольшом проезде (дач двадцать, не больше) собиралось на удивление много детей. У меня было два друга, Денис и Олег, но к нам постоянно присоединялись другие мальчики и девочки. Иной раз — до десятка. Утром мы садились на велосипеды и уезжали исследовать Кумысную поляну. Сейчас, глядя на карту, я поражаюсь — как этот небольшой, в общем, кусочек земли мог быть таким бескрайним и интересным в течение полутора десятков лет? Как мы умудрялись постоянно находить в нем что-то новое? И события-то были, в общем, не рядовые. Например, вы можете похвастаться тайным вечерним проникновением в вертолетное училище и преследованием на грузовике и тех самых вертолетах? А мы можем. Вообще, сейчас даже удивительно, что мы с утра до вечера пропадали непонятно где, заезжая то в какие-то бесконечные поля, то в глухие лесные чащи, а наши родные вообще не переживали на этот счет. И никто не пропал, никто не разбился. Волшебное было время. Кстати, никакого гендерного неравенства у нас тоже не было. Мы как-то несколько дней играли с классным пацаном, а потом оказалось, что он девочка.

Я много могу рассказывать о даче, но вряд ли эти воспоминания будут такими уж оригинальными. У многих были дачи, а там лес, речка и друзья. Давайте к делу.

Как уже писал однажды, дом на даче дед построил сам. Для музыканта он был очень рукаст. И все в доме, в саду держалось только на нем. С мая до октября дед жил на даче, а потом ждал, когда можно будет уехать туда снова. В мае 1996 года он умер, и соседи привезли на похороны ветки персидской сирени с его любимого куста, так и не дождавшегося хозяина.

Заниматься дачей стало абсолютно некому. Бабушка одна не справилась бы, у родителей давно появилась своя дача на Волге, а я женился, и у меня было много других дел. Через пару лет дачу на Кумысной поляне продали. Помню, у меня это не вызвало вообще никаких эмоций. Дача была чем-то незыблемым, совершенно неотъемлемой частью жизни. И я даже не понимал, что прощаюсь с ней навсегда. 

Первые лет 10 было как-то не до воспоминаний. А потом стало потихоньку накрывать. Каждый раз, когда бывал в Саратове, старался приехать на Кумыску, походить по проезду, заглянуть за забор дачи. Там почему-то никогда никого не было. Соседи узнавали меня, удивлялись. А в этом году я решил взять с собой камеру. Забор вокруг дачи поменялся: вместо дедовской изгороди появилось что-то металлическое, выше человеческого роста. Поднял камеру на штативе, чтобы заглянуть внутрь, и тут вышел хозяин.

Я сразу объяснил, что ничего плохого не затеваю, просто хотел снять дом, который когда-то построил дед. И меня пригласили внутрь. Туда, где не был 24 года.

Это было очень радостно. И очень тяжело.

Новые владельцы — то ли из-за нехватки денег, то ли еще почему-то — не изменили практически ничего. Исчезло несколько деревьев — они погибли от старости. Но стоит дедова любимица — яблоня сорта «Саратовский ранет», ставшая просто огромной. Оба дома на месте — основной и летняя кухня. Даже краска не очень облезла. И я почти уверен, что, если заглянуть на чердак, можно найти все дедовские инструменты, которые он положил туда осенью 1995 года. В детстве участок казался мне очень большим, но теперь он как-то скукожился, стал таким.. коротким. 

За исключением небольших нюансов, я стоял посреди своего детства. Это было удивительно.

Но только в книгах возвращение в детство бывает радостным. 

Знаете, я мог бы остаться здесь навсегда. Дачи на Кумысной поляне — не самый ходовой товар. Все относительно молодые люди хотят дом на Волге. А тут нет даже водоемов для купания. Лес, воздух, ледяная вода из скважины — вот, в общем, и все. За 150-200 тысяч можно купить приличный домик. За 300-400 прямо хороший. Мне кажется, нынешние хозяева дедовской дачи не сильно сопротивлялись бы переезду. При некотором упорстве с моей стороны, вопрос решаем за неделю.

И вот уже через несколько дней я мог бы спать в той самой комнате, утром пить чай за тем же самым столом, а потом… 

В том-то и проблема, что никакого потом нет.

Что это за возвращение в детство, когда бабушка и дедушка давно превратились в плиту на кладбище?

Что за детство без друзей? Олег погиб несколько лет назад, а Денис стал уважаемым человеком, и давно продал свой дачный участок.

Что за детство без соседей? Я прошелся по проезду и увидел, что половина дач давно заброшены. Прямо как показывают в фильмах — с покосившимися калитками и провалившимися крышами. На остальных жизнь еле-еле теплится, но в июльский день не было видно ни одного человека. Ни одного ребенка. Ни-че-го. 

Получается, из всего детства у меня остался только тот большой пензенский велосипед, до сих пор живущий на даче у родителей. Но, боюсь, его будет недостаточно…

Чем старше становлюсь, тем сильнее скучаю по давно ушедшим людям и времени. Наверное, это нормально. Но все же, несмотря все всполохи из прошлого, получается понимать, что все лучшее происходит именно сейчас. И нет таких воспоминаний, чтобы разрешать им вмешиваться в нынешнюю жизнь. 

Что, впрочем, совершенно не исключает вероятность однажды проснуться на Кумысной поляне.