На концерте «Крематория» в 2001 году

Когда-то давным-давно моя карьера интернет-писателя началась с рассылки «Тексты и аккорды любимых песен». С нее вообще началось почти всё. Только я, когда ее придумывал, ничего такого и не предполагал.

Сейчас искал один довольно важный текст оттуда, но пока не нашел — выпусков было много. Но нашел другой. Он написан 19 октября 2001 года. И позволяет вспомнить то, о чем я уж давно забыл…

Тогда это прочитало больше 10 000 человек.

Крематорий
Харе Рама

———————————————————————-

D Em D
Все наши мечты повстречали смех
Em D
Никто из нас не хотел умирать, лишь один это сделал за всех
G A D
Когда источник разврата иссяк, она обнаружила след
G Em A D
Уводящий из спальни в сортир и дальше на восток

Я больше не буду курить, я брошу пить
Перестану говорить о любви, стану любить
Возлюблю как себя самого всех тварей земных
Стану спать только с собственной женой

D Em D Em D
Харе Рама! Харе Рама! Харе Рама!

Не бросай в меня камни и не целься в меня из ружья
Не пугай безысходностью дня, мне и так страшно всегда
Подари мне цветок, когда мы простимся с тобой
Прости меня, если в чем-то был не прав

Харе Рама! Харе Рама! Харе Рама! Харе Кришна!

———————————————————————-

День начался бодро.

Утро исчезло за долгой и псевдосудьбоносной беседой, которая, в свою очередь, не закончилась ничем.

Пожалуй, единственным полезным выводом стало осознанное понимание того, что вечер этого трудного дня должен пройти в одиночестве.

Дело в том, что неделю назад мне принесли два билета на концерт «Крематория». Количество подразумевало, что у меня будет некая компания, и таковая вроде бы нарисовалась, но… Будучи человеком жестоким и
даже черствым, я предложил компании идти в скромном одиночестве, или предоставить возможность мне поступить так самому.

А до похода мне еще надо было наладить Старый Компьютер Папы.

Данная железяка отличается весьма странным норовом, как и ее владелец. Я пытался заставить ее показывать больше 16 цветов, но безуспешно. Я сменил три видеокарты, кучу драйверов и два слота — жестокая куча старья была неумолима.

Как ни странно, в тот день компьютер починился. Он показал даже не 256, а целых 64 тысячи цветов. Мне надо было сразу понять, что день-то непростой, и воспользоваться этим обстоятельством, но в старинном доме, где стоит компьютер, всегда витает в воздухе привкус волшебства, и поэтому волшебство настоящее осталось незамеченным.

Один телефонный звонок, и я вдруг понял, что на «Крематорий» мне идти совершенно не хочется. Группы приезжают в Саратов, равно как и в Иерусалим, каждый день, а вот увидим ли мы завтра тех, кого любим — большой вопрос. Жаль, что понимание этой простой истины приходит поздновато. Или — ВОВРЕМЯ?

Но в кармане куртки лежало два билета, и с ними надо было что-то делать. До начала концерта оставалось полтора часа. Максимум два, если учесть традиционное рок-н-ролльное опоздание на полчасика. «У меня миллион друзей», но все они не любят сидеть дома в воскресенье вечером.

Я честно обзвонил все саратовские телефоны, которые хранятся в памяти моего «пальма». Где-то мне не ответили вовсе, где-то пришлось побеседовать с родителями, женами, или мужьями. Эти беседы были коротки и бесполезны. Новые хозяева билетов отказывались находиться.

И когда уже все варианты были отработаны и отброшены, я позвонил своему другу. Он оказался в списке последним не потому, что его не любят. Совсем наоборот, просто мой друг — человек с домашним складом характера, и представить его резко сорвавшимся с места, отправившимся на концерт с найденной за полчаса спутницей, я не мог. А ставить человеку в воскресенье вечером задачу, которая ему не слишком приятна — это жестоко, согласитесь.

Как ни странно, друг от предложения не отказался. Я сказал ему:

— Тебе нужно найти спутницу в течение двадцати минут. Сможешь?

Друг хмыкнул в трубку и отключился.

Через пять минут мне позвонила какая-то девушка, и сказала, что ей только что звонил друг, и велел в течение пятнадцати минут найти себе (т.е. девушке!) спутника для похода на «Крематорий». Себя в этом качестве друг даже не предложил, хотя девушка была явно не против его кандидатуры, и другого варианта у нее не рисовалось. После недолгого (времени не было!) раздумья, девушка решила пойти с подругой, и мы договорились — где нам встретиться для передачи билетов. Увидев девушку, я с удивлением обнаружил, что уже видел ее во время одного из визитов в Саратов, и остался тогда весьма удовлетворен увиденным. Билеты попали в правильные руки.

А мой друг продемонстрировал классический пример делегирования полномочий, что, наверное, очень здорово для семинара по деловому администрированию, но в данном случае выглядело немного глупо. Ему виднее, конечно.

Итак, вечер был свободен. Волшебство сгущалось в воздухе, но я упорно принимал его за тучу, истекающую мелким дождем.

Мог бы написать о его продолжении еще пару листов, однако не буду этого делать. Легко писать о понимании каких-то вещей, а вот о приходе этого понимания вроде бы и говорить нечего. Понял — и все тут. Поэтому ограничимся лишь сообщением о том, что в саратовские парки пришла Осень, и если стоило вообще покидать Иерусалим, то только ради нее.

Случилось так, что где-то через полчаса после официального времени начала концерта «Крематория», желание посетить его вернулось. Темная улица, такси, короткая поездка, спящие (и кажущиеся брошенными) заводы
за стеклом, трамвайные рельсы, большой дворец культуры «Россия» a la сарай.

У стеклянных дверей стайка милиционеров, а за дверями ТИШИНА.

Около дверей возбужденно толпится народ. Причины возбуждения стали ясны очень быстро. Странного вида тетенька вынырнула из неоткуда, и стала раздавать бесплатные билеты. Люди вокруг завизжали и бросились в кучу-малу. Ну, а я подался в кассу, где за совершенно смешные деньги купил билет без места, и после этого гордо вошел с билетом в руке, чтобы послушать песни на родном языке.

Чем ближе подходил к залу, тем отчетливее становились звуки. Еще немного, и стали понятны отдельные слова. Но чу! Что я слышу?

Лето!
Все хулиганы при кастетах,
У них, наверное, вендетта,
Но впрочем это ерунда… Да-да-да…

Вот и зал. В полумраке зрители помахивают зажигалками и свечками. А на сцене Майк Науменко в шляпе.

Почему в шляпе-то? Или это не Майк?

Лето!
Оно сживет меня со свету.
Скорей карету мне, карету,
А впрочем подойдет и квас.

Нее… Это не Майк. Это сорокалетний Григорян.

Несмотря на потрясающее внешнее сходство и одинаковые темные очки, Григоряна подводит отсутствие собственной интонации. Майка без нее петь ни в коем случае нельзя. Пусть она будет не очень похожей на оригинал, пусть совсем не похожей — но КАКАЯ-ТО должна быть. Иначе получается то, что… и получается.

Кстати, на концерте спели целых четыре песни Майка — «Лето», «Когда я знал тебя совсем другой», «Дрянь» и «Прощай, детка». Из них «Лето» и «Прощай, детка» просто никуда не годятся, «Когда я знал…» — терпимо, а «Дрянь», спетая скрипачом, была бы просто отличной, если певец не подражал движениям молодого Кости Кинчева или старого Игги Попа.

Новые песни «Крематория» слушались плохо, и почему-то не запомнились.

Старые же звучали ПОТРЯСАЮЩЕ. Вернувшись к компьютеру, специально переслушал версии десятилетней давности — НЕ ТО. Очередная параллель с Майком, который пел одни и те же песни по десять лет, нисколько не напрягаясь по этому поводу. И песни лишь становились лучше.

Какой-то тупой голос орал весь концерт «Эльзу! Эльзу!», а когда «Безобразную Эльзу»-таки спели, неуверенно прокричал «Таню?!», и тут же был поддержан народом.

Народ, кстати, был все больше молодой. Мальчики и девочки лет шестнадцати — основная публика. Они танцевали под все песни, и оглушительно визжали после каждой из них.

И волшебство витало под потолком.

На сцену периодически выскакивала какая-нибудь экзальтированная девушка, брала автограф у Григоряна (один раз его взяли у скрипача), и с блаженной улыбкой сигала в зал. Два раза на охоту за автографом
выходили Маленькие Мальчики в отглаженных брючках и белых рубашечках. А вот больших мальчиков на сцену не допускала доблестная милиция, хотя чем они хуже маленьких — непонятно.

Концерт вроде бы закончился, группа ушла, техники начали собирать аппаратуру, но зрители не унимались. Они дружно выстукивали мотив «We Will Rock You», и после нескольких минут этого безобразия были вознаграждены — «Крематорий» вернулся. Народ возрадовался, но радость была омрачена самой настоящей цепью из ментов, которые загородили собой всех музыкантов. Я стоял совсем близко к сцене, напротив Григоряна, но разглядеть лицо последнего не мог из-за человека с дубинкой. Ну, не больно-то и хотелось. Чай не Арефьева!

«Прощай, детка» — и все закончилось по-настоящему.

Никого из знакомых в гардеробе встретить не удалось, так что пришлось ехать домой одному, наедине с целой бурей эмоций и впечатлений.

Сосед — парнишка лет 15 — благоговейно сжимал в руках какую-то подарочную упаковку кассет, и я было подумал, что он купил ее перед концертом «Крематория». Даже позавидовал немножко. Но уже ближе к Волге разглядел на коробке имя исполнителя — «Михаил Круг». Мда… Чем не тема для рассылки: «Борьба мусорного ветра с ветром северным, и конкретная победа последнего»?

Волшебство не вынесло такого надругательства над собой, и растаяло в звуке открывающихся дверей. Наверное, поэтому возвращение домой получилось сероватым, и с этой серостью старательно борюсь вплоть до настоящего момента.

Под влиянием «Тани» добыл сегодня два альбома «T.Rex». Как думаете, поможет?