Близкие чужие

Я за многое благодарен соцсетям. И ненавижу их только за одно. Они подсовывают тебе сообщения о смерти людей, которых ты никогда не знал, и тут же превращают их в твоих старых знакомых. За считаные минуты безликое имя обрастает лицом и биографией. И ты чувствуешь потерю. Ты скорбишь. Иной раз больше, чем по знакомому из детства. Потому что его ты не видел пару десятков лет, а тут…

И всегда один и тот же сценарий. Вот кто-то отметил в посте человека, сообщая о его уходе. Ты кликаешь по имени и видишь летопись жизни. Она происходит прямо перед твоими глазами. Вот выпал снег, вот сложился давно задуманный проект, вот приехал из Москвы в родной город, вот рядом любимый человек. У тех, кто постарше – дети. Они растут. Ничего необычного в этих историях нет. Жизнь вообще одна большая банальность. Но это не значит, что в ней нет смысла.

Все течет, как течет, и вдруг – фото из больницы. Все норм, ребята, что-то поплохело, сейчас посмотрят и отпустят. Но придется кое-что отменить, сорян.

Потом вроде как все, как обычно, но блекловато, без задора. Словно по инерции. Потом опять больница. Накрыло что-то, надо полечиться, скоро снова буду в строю.

И снова больничные фото. И снова. И снова… Завтра операция, ребят, держите кулаки. Ну, вроде все вырезали, буду приходить в себя. Стало лучше. Спасибо, что поддерживали. Прорвемся.

А потом тишина. И вот уже в ленте чужие посты. Наш друг тяжело заболел, надо помочь на лечение в Германии (Израиле, Швейцарии, какая разница…). Номер карты Сбербанка мамы. Или мужа. Или девушки. У кого как.

И снова тишина. Иногда ее прерывает на удивление светлый, полный надежды пост владельца ленты. Мол, кажется, недуг отступил, впервые за много месяцев чувствую себя хорошо. Надеюсь, скоро увидимся со всеми. Обязательно увидимся! Рак, коварная тварь, всегда дает день-два отдыха перед тем, как дожрать окончательно.

А потом эти прощальные посты, которые почему-то сразу попадают в ленту к френдам, в отличие от просьб скинуться. Дальше – ничего.

Не увиделись.

И ты, пока еще живой и вроде бы здоровый, понимаешь, что у тебя нет страховки от подобного. И сбор денег не поможет. Если за тобой пришли, то не откупишься.

И оно всегда так. За все годы было только одно исключение, когда на сайте астраханского вуза я увидел объявление о сборе денег на лечение студентки. Нашел ее в соцсетях — и увидел полные боли посты и фотографии явно умирающего человека в косынке, скрывающей отсутствие волос. Конечно, я отправил денег. Скорее, для очистки совести. Невежливо не поддержать землячку двух своих дедов, когда ты впервые приехал в их края в сознательном возрасте. Была операция, потом несколько недель постов о зашкаливающей температуре и непрерывной боли.

И да, я думал, что нельзя столько мучить человека. Ну хватит уже. Слышишь, хватит. И вдруг что-то случилось. Ушли посты про боль. Появилось про музыку. Потом что-то про отношения. И сейчас, иногда заходя в ее ленту, я вижу абсолютно здорового человека. С длинными волосами, ниже плеч.

Но это чудо. Чудеса, знаете ли, случаются. Вот только рассчитывать на них не стоит. Как и на сбор денег. Это же как в детстве со школой. Если будильник прозвонил, придется идти. Проси маму, не проси – надо. И пойдешь. Она не злая, просто так положено.

Страшно? Ну, в общем, да. Страшно. Я впервые испытал этот страх в 2000-м году, когда в Израиле началась вторая «интифада», и каждый день стали кого-то убивать. Взрывы автобусов, магазинов, дискотек, кафе… Иногда смерть буквально проходила мимо, задевая полами своего савана. Почти все дети, погибшие около дискотеки в тель-авивском Дельфинариуме, учились в школе, которая находилась в нескольких метрах от моей работы.

Жить хотелось. Очень хотелось. И если бы я знал, как она сложится потом, то просто с ума бы сошел от страха, что все может оборваться вот прямо сейчас.

Но человеческий мозг адаптируется абсолютно ко всему. Именно он помогает нам выживать в любой ситуации, находя для сознания кучу спасительных лазеек и оправданий. Я помню, как оно перещелкнулось в голове – «завтра нет». Вот еще вчера можно было отложить на завтра принятие каких-то важных решений или совершение прекрасных поступков. А теперь нельзя. Все надо сделать сегодня. Потому что завтра нет.

Каждое завтра – это щедрый дар. Что-то вроде подарка под елкой второго января. Может быть положат. Но это неточно.

И ты, пока сегодня не кончилось, делаешь все важное и сложное по максимуму. Выкладываешься на сто процентов, вычерпываешь себя до донышка. И, падая на кровать, понимаешь – ты сделал все, что мог. Даже немножко больше. И если завтра не наступит, в тот короткий миг перед темнотой или вечностью ты не будешь винить себя.

И тогда не страшно.