Как Intel пришла в Нижний Новгород и изменила его навсегда

Закрытых городов в СССР было немало. Но был один, закрыть который полностью не получалось при всем желании. Один из важнейших городов России, независимо от государственного строя, даже после переименования оказался слишком большим во всех смыслах. Мы говорим о Нижнем Новгороде, носившем чуть меньше 60 лет имя Горький, но всегда остававшемся просто Нижним.

Советская власть официально не была суеверной, но, видимо, боялась сглаза такого важного процесса, как ковка щита Родины. Поэтому в 1959 году Горький полностью закрыли для иностранцев. Круизные теплоходы с зарубежными гостями проплывали мимо города по ночам, а набережная и величественный нижегородский кремль освещались максимально скупо. От греха. Внутренний туризм, конечно, существовал, однако без соответствующей инфраструктуры (ей не очень занимались в отсутствие дорогих иностранцев) процветал он средне.

Нельзя сказать, что все жители Горького, которых в лучшие времена насчитывалось без малого полтора миллиона, относились к этой закрытости негативно. Оборонная сфера требовала лучшие кадры, а значит государство вкладывалось и в подготовку новых специалистов, и в достаточно высокое качество жизни уже действующих. Старожилы с удовольствием вспоминают времена, когда новостройки заселялись семьями, где как минимум у одного человека была научная степень. И горьковская инженерная школа была насколько сильной, настолько и разноплановой. Уже в восьмидесятых годах прошлого века вооружение требовало сложное программное обеспечение, и именно в Горьком (и его окрестностях) сформировалась мощная школа боевого программирования.

А времена менялись, и сменились вконец. 22 октября 1990 года Нижний вернул историческое название, а меньше, чем через год, историей стал его закрытый статус. И иностранцы тут же приехали. Правда, далеко не всех интересовали только кремль и Чкаловская лестница. К немного растерянным от нахлынувших перемен нижегородским программистам стали обращаться представители международных компаний. История умалчивает о причинах осведомленности иностранцев (возможно, не обошлось без «бывшего нашего народа» в Израиле), но очень скоро заказы приобрели промышленные масштабы. И если поначалу все ограничивалось личными договоренностями и распределением задач по друзьям и приятелям, то скоро стали появляться полноценные аутсорсинговые компании. По городу пошли легенды о программисте, съездившем на полгода в командировку в Европу и купившем по возвращении трехкомнатную квартиру. Самое забавное, что это были вовсе не легенды, а реальные истории. Очевидно, платили россиянам несколько меньше, чем местным, но и цены в начале девяностых годов прошлого века были… другими. Между тем, масштаб решаемых задач рос вместе с числом заказов. Нижегородцы писали прошивки для сетевого оборудования, работали над первыми массовыми терминалами мобильной связи, разрабатывали математические библиотеки.

Мы в России тогда были уверены, что все самое крутое в IT происходит где-то ТАМ, за океаном. Но на самом деле многие технические чудеса создавались на пересечении Волги и Оки. Много воды утекло с тех пор. Какие-то компании родом из девяностых закрылись, кто-то всем коллективом переехал за рубеж. Но скажите ветерану нижегородского IT слова MERA, Тэлма, и вы увидите – как вспыхнет огонь в его глазах.

Эталон

Прошлое и настоящее нижегородских IT – очень большая тема. Как ни крути, но феномен, благодаря которому за пределами столиц появляется IT-индустрия с 10 000 профессионалов, заслуживает вдумчивого описания. Я работаю над этой темой с начала 2018 года, и очень надеюсь, что закончу в наступающем году.

Но уже сейчас совершенно отчетливо вырисовался элемент, без которого все было бы гораздо банальнее. Скромнее. Региональнее. И с этим согласились все мои собеседники. Тем более, что многие из тех, кто сегодня работает топ-менеджерами международных компаний, или даже запустил собственные проекты, когда-то носили бейджи одного дизайна.

В 1996 году из Сарова (он же Арзамас-16) в Нижний Новгород перебралась небольшая компания NSTL (Nizhny Software Technology Lab). Она была достаточно «всеядной» в плане заказов, и среди ее клиентов в разное время были, к примеру, Toshiba и Philips. Однако самые крепкие отношения возникли с Intel. В Россию в свое время прибыл третий выпущенный экземпляр процессора Pentium III, и именно в Нижнем Новгороде ядро OpenGL оптимизировалось под команды SSE. Библиотеки использовались ATI, Nvidia, Matrox и S3, и в Нижнем очень гордились, что тяжелые сцены на Pentium III работали вдвое быстрее, чем на Pentium II.

У NSTL были и другие проекты с Intel, многие из которых всерьез интересны только специалистам (например, расширения Math Kernel Library для высоконагруженных вычислений). Но работа – работой, а жизнь – жизнью. NSTL снимала офис по соседству с компанией, торгующей «Волгами» (в то время – отличный бизнес). Соседи, видя, как NSTL арендует все новые и новые комнаты, насторожились. И начали осторожно спрашивать – чем занимаются эти странные тихие люди? На ответ «Да мы программисты» отреагировали – «На программировании столько не заработаешь, вы, наверное, торгуете чем-то запрещенным». Тогда в массовом сознании совершенно не укладывалось, что айтишники могут быть состоятельными. Знали бы продавцы «Волг», что у них на глазах вершится история, а сами они в нее уходят.

Градус доверия между NSTL и Intel продолжал расти, и в итоге корпорация приобрела своего подрядчика. Все сотрудники NSTL (по крайней мере, те, кто этого захотел) c мая 2000 года стали официально работать на Intel. Без малого два десятилетия спустя это читается вполне буднично – ну, купили. Ну, открыли. Но на тот момент нижегородский центр исследований и разработок стал первым не только на территории бывшего СССР, но и вообще в Восточной Европе. Возможно, с финансовой точки зрения центр в Нижнем был не очень дорогим мероприятием по меркам Intel. Но делегирование в неведомый Nizhny Novgorod ключевых программных разработок требовало от американской корпорации немалой смелости.

А для Нижнего Новгорода появление Intel полностью изменило IT-ландшафт. Дело даже не в более высоких зарплатах (хотя и в них тоже). Просто у Intel стандарты обустройства рабочих мест одинаковые по всему миру. Офисы изнутри очень похожи, и сразу не поймешь – в Хайфе ты, в Дублине или в Санта-Кларе. Даже сегодня условия для работы в Intel считаются в Нижнем Новгороде крайне комфортными, хотя коллеги по бизнесу проделали за без малого двадцать лет большую работу. А в 2000-м это было чем-то вроде сбывшейся сказки. Добавив к идеальному офису масштабные задачи, Intel могла нанимать лучших. И нанимала.

Американское предложение не осталось без ответа. Соревноваться с ним на равных могли не все, однако условия труда в нижегородских IT-компаниях стали постепенно улучшаться, зарплаты росли, и в Нижний поехали не только со всей области, но и со всей России. Настоящая битва за кадры только начиналась, и невозможно было представить – каких масштабов она достигнет в 2018 году. Наверное, так не во всех городах России, но в Нижнем студенты 4-5 курсов технических специальностей уже обычно хорошо трудоустроены, и потому начинать завоевывать интерес перспективных кандидатов приходится с их первых дней в университете. А то и в старших классах школы.

Кадры решают

У каждого времени свои приметы. В девяностых годах с самых высоких трибун говорилось о важности стратегического партнерства между Россией и Западом (заметим, трибуны находились по разные стороны границы), однако реальные плоды различались с трудом. Сегодня с тех же трибун говорится… немного другое, однако посеянные десятилетия назад семена дают очень серьезный урожай. Под аккомпанемент информационной канонады центр в Нижнем продолжает работать над ключевыми для Intel задачами и нанимать все новых сотрудников.

«Ключевые задачи» в данном случае не оборот речи и не преувеличение. Каждый год Intel присваивает звание Изобретателя года сотруднику, сделавшему самые важные для компании открытия. В 2018-м им стал Алексей Давыдов, главный инженер и разработчик беспроводных систем связи, уже много лет работающий в нижегородском центре. На его счету 144 патентов, и очень значительная часть патентного портфеля корпорации в области мобильной связи зарегистрирована при участии Алексея и его команды.

«Я начал работать в Intel в 2003 году», — рассказывает Алексей Давыдов, — «У нас была небольшая группа, которой поручили направление развития систем связи. В то время вышла первая версия Intel Centrino, где максимальная скорость Wi-Fi была 54 мегабита в секунду. И первой задачей, которую перед нами поставили, стало увеличение скорости передачи данных. Поскольку мы на радиофизическом факультете ННГУ как раз работали над многоантенной обработкой сигнала, наше предложение было начать использовать MIMO-системы. С этого начинается команда стандартизации и разработки систем связи. А на Mobile World Congress в 2018 году на стенде Intel показывали прототип 5G 2-в-1, передающий непрерывный поток данных со скоростью от 4 до 5 гигабит в секунду. Таким образом, за 15 лет скорость беспроводной передачи данных выросла в 95 раз».

С 2003 года в Нижнем работали над Wi-Fi, WiMax и WiGig, а в последнее время большой упор делается на разработку стандартов 5G. На физическом уровне моделируются системы связи, предлагаемые различными компаниями, они проверяются в деле и исследуются на слабые и сильные места. Из Нижнего Новгорода инженеры регулярно летают на встречи консорциума 3GPP для обсуждения полученных результатов и последующего внесения корректив в спецификации 5G. Было бы ошибочно сказать, что центр разработок в области 5G находится в Нижнем: в Intel предпочитают объединять усилия команд из разных стран. Но такая диверсификация, когда каждый день взаимодействуешь с международным разумом, позволяет развиваться в профессии гораздо быстрее, чем узком кругу единомышленников. Даже стажеры, которые приходят в Intel, что называется, осмотреться, очень быстро набираются опыта и становятся полноценными членами команды. Здесь стоит добавить, что сетевые технологии – не единственное направление работы нижегородского центра, выходящее на международный уровень. Есть команды, занимающиеся развитием искусственного интеллекта, созданием искусственного интеллекта, тренировкой нейронных сетей и другими интересными вещами.

«Нижегородские вузы ежегодно выпускают 150-200 профильных для нас магистров, по специальности «Информатика». Еще несколько сотен выпускается по смежным специальностям. Между тем, IT-отрасль региона готова принять гораздо больше молодых специалистов. Несколько лет назад звучала цифра две тысячи, а сейчас она, скорее всего, существенно выше», — говорит Иван Кузьмин, руководитель отдела высокопроизводительных библиотек Intel в России, — «Набор на IT-специальности увеличивается, но для радикального роста числа выпускников необходимо пропорциональное увеличение числа преподавателей. Мы со своей стороны готовы помогать в преподавании – и советами по формированию учебных планов, и лекторами, и экспертами. Точнее, не просто готовы, а уже помогаем. Также идет большая работа по привлечению в Нижний ярких студентов из регионов, где IT-отрасль пока не так развита».

Вы удивитесь, но Нижний Новгород позволяет делать вещи, практически невозможные в Москве. Современные IT потребляют много электроэнергии, прямо по-настоящему много. В столице размещение серверных мощностей быстро упирается в лимиты, а в Нижнем электроэнергии хватает. Поэтому многие высоконагруженные вычисления для Москвы проводятся в четырех сотнях километров от нее.

 «Важная особенность центра разработок Intel в Нижнем Новгороде заключается в том, что мы не просто выполняем разнородные задания, спускаемые сверху. Картина видна целиком, она формируется с нашим участием, и мы оказываем непосредственное влияние на конечный результат», — рассказывает Дарья Кирьянова, операционный директор Intel в России и Скандинавии, — «Мы создаем технологии, которые меняют жизнь вокруг. Объяснить это за пять минут невозможно, и чтобы молодые люди могли погрузиться в мир Intel у нас есть летние школы, куда приезжают из области и соседних регионов. Есть программы стажировок, позволяющие работать и полноценно учиться. Случайные люди отсеиваются быстро, а свои остаются».

Современная IT-молодежь очень амбициозна. Это часто вызывает иронию у «зубров», но вряд ли в желании достичь большего есть что-то плохое. Вопрос в другом: новостной фон продолжает формировать ощущение, что IT развиваются за тысячи километров от тебя, и если хочешь добиться того самого большего – надо ехать.

Не отрицая возможность такого варианта, хочется напомнить, что быть иностранцем в чужой стране – так себе удовольствие. Особенно если ценность твоих профессиональных навыков не вполне очевидна. Intel в Нижнем позволяет делать глобальные вещи мирового масштаба (звучит пафосно, но как еще сформулировать?), а вечером возвращаться домой. Или, как минимум, иметь возможность съездить туда на выходные.

Вряд ли основатели NSTL в начале девяностых предполагали – во что превратится их крохотное детище. Вряд ли мы знаем, куда можно прийти, если начать прямо сейчас.

Но попробовать определенно стоит.

Автор благодарит Дмитрия Оганезова за то, что он много лет назад придумал эту статью.