Сердечная инвалидность

Вчера стал свидетелем очень противоречивой истории, вступающей в конфликт со вроде бы общепризнанными моральными правилами.

Вчера вечером уезжал из Хайфы. Автобус ходит раз в час, народу набирается много. Больше половины пассажиров — солдаты, разъезжающиеся домой с баз.

Впереди очереди стояла слепая женщина с собакой-поводырем. Собачка приличных размеров, лабрадор. Кроме слепоты, больше никаких дефектов у женщины не наблюдалось. Крепкая, нестарая.

Подъехал автобус. Водитель открыл переднюю дверь и слепая тут же в нее ломанулась вместе с собаченькой. Водитель преградил ей дорогу со словами, что, согласно правилам, вход с собаками осуществляется через заднюю дверь. Природу правила объяснить не могу, но предполагаю, что таким образом исключается (или существенно снижается) вероятность нападения испуганной собаки на проходящих мимо пассажиров («ути-пути песик, дай поглажу!»). Также у многих людей сейчас аллергия на шерсть (и особенно подшерсток), из-за которой контакт с песиком может сильно испортить поездку.

Слепая продолжала ломиться в переднюю дверь, таща за собой собаку. Народ возроптал. Водителя стали обвинять в ущемлении прав инвалида. Тот пытался объяснять, что вообще-то правила есть правила, и задняя дверь даже больше, в нее удобнее входить. Но слепая продолжала ломиться, а народ возмущаться. Так что водитель махнул рукой и пропустил даму.

Тут бы и конец истории, но слепая уселась на переднее сидение наискосок от водителя. Точнее, он ей сразу сказал, что там сидеть нельзя, но она оттолкнула его и села. Водитель малость охренел. Стал ей объяснять, что по правилам перевозок это место исключает нахождение на нем животных. Любых. Особенно больших собак без намордника. Дело в том, что именно на переднем сидении в израильских междугородних автобусах отсутствует перегородка между водителем и пассажиром. И если при резком торможении или другой экстренной ситуации автобус дернет, собачка прямиком полетит на водителя. Она может его цапнуть, может попасть под ноги, в район педалей. Но, в любом случае, это чревато утратой контроля над управлением. Поэтому — нельзя.
В качестве альтернативы слепой были предложены любые места в совершенно пустом автобусе.

Слепая продолжала сидеть на переднем сидении и отказывалась пересаживаться. Водитель несколько раз повторил ей правила и объяснил свою позицию.

Слепая продолжала сидеть. Уточню — глухонемой она не была.

Тогда водитель заглушил мотор и сказал, что автобус никуда не поедет. Инвалиды — инвалидами, но за такое нарушение инструкций его сразу же уволят. Поэтому сорри, ребята, рейс отменяется. Рисковать своей работой и вашими жизнями я не буду.

Слепая продолжала сидеть и гордо улыбаться. Ей явно было плевать, что люди не попадут домой.

Что интересно, в очереди нашлось минимум пятеро активных защитников дамы. Мол, она же слепая, а раз так — пусть сидит, где хочет, и собачка пусть сидит. На аргументы водителя о правилах и рисках отвечали — ну она же слепая, как ты можешь? Водитель разводил руками, огрызался, а потом замолчал. Толпа стояла около замолчавшего автобуса.

Наконец, народ пошел уговаривать слепую. Что они ей говорили — я не слышал. Но, поломавшись еще минут пять, она таки соблаговолила пересесть. Счастливый водитель кинулся за руль, велел всем проходить внутрь без оплаты, и буквально в последнюю секунду времени старта по расписанию отъехал от остановки. Как я понял, за опоздание даже на минуту их очень жестко дрючат.

Слепая все два часа до Иерусалима мило хихикала со своим соседом, который особенно яростно защищал ее права.

Я абсолютно поддерживаю идею, что надо помогать людям с ограниченными возможностями. И чем могу — помогаю.

Но все же есть мнение, что нельзя делать из инвалидности некий жупел всепрощения.

Грубо говоря, даже слепой может быть мудаком. Но это совершенно не обязательно.